Перевод песни Un cuore con le ali (Eros Ramazzotti)

Quando il cielo si fa scuro
e la notte cade giù
come intonaco dai muri
ci si trova in compagnia
sotto i portici del centro
alle uscite del metro
per guardarci dentro
e parlare un po'

Ci hanno detto a muso duro
che per camminare soli
noi non siamo ancor maturi
e che siamo tutti uguali
ma un cuore con le ali
ce l'abbiamo solo noi
e nessuno sa
che presto volerà

Cosa si fa cosa si fa questa sera
dove si va dove si va fuori un'idea
prima che ci soffochi la noia
cosa si fa, dove si va questa sera

Per adesso si comincia
a girare la città
fino in fondo alla provincia
per i vialli e per le piazze
a chiamare le ragazze
che ci aspettano di già
per vedere fuori
l'alba a colori... un'alba

Che nessuno ha preparato
come il mondo che ci han dato
senza domandarci niente
e per questo che i piensieri
così grandi, così seri
ce li abbiamo anche noi
e nessuno sa
che fatica è

Fuori di te fuori di te, fuori di testa
che gente è che vita è e quanta ne resta
quella che vogliamo non è questa
la carità, finta pietà nessuno l'ha chiesta

Когда небо темнеет,
и опускается ночь,
как штукатурка со стен,
нас встречают в обществе
под центральными портиками,
на выходах метро,
чтобы заглядывать нам внутрь
и немного говорить.

Они сказали с каменным лицом,
что, чтобы ходить одним,
мы еще молоды,
и что все мы одинаковы,
но крылатое сердце
есть только у нас.
И никто не знает,
что скоро оно полетит.

Что происходит, что делается этим вечером?
Куда оно уходит, куда оно уходит – без понятия?
Прежде, чем задушит нас тоска,
что происходит, куда оно уходит этим вечером?

Пока что оно начинает
кружить по городу
до самых окраин,
по улочкам, и площадям,
чтобы знакомиться с девушками,
которые уже ждут нас,
чтобы увидеть
цветной рассвет ... рассвет.

Который никто не готовил,
так как мир сам создает их,
не спрашивая ничего у нас.
И поэтому мысли
такие огромные, такие серьезные,
есть и у нас.
И никто не знает,
как это сложно.

Вокруг тебя, вокруг тебя, прочь из мыслей
какие люди и какая жизнь, и сколько ее еще осталось.
Не такой жизни мы желаем,
милосердие, притворное сострадание – никто не просил ее.