Перевод песни Il canto delle sirene (Francesco De Gregori)

Non sarà il canto delle sirene
che ci innamorerà.
Noi lo conosciamo bene,
l'abbiamo sentito già.
E nemmeno la mano affilata,
di un uomo o di una divinità.
Non sarà il canto delle sirene
in una notte senza lume,
a riportarci sulle nostre tracce,
dove l'oceano risale il fiume,
dove si calmano le onde,
dove si spegne il rumore.

Non sarà il canto delle sirene,
ascoltaci o Signore.
Mio padre era un marinaio,
conosceva le città.
Mio padre era un marinaio,
partito molti mesi fa.
Mio figlio non lo conosce,
mio figlio non lo saprà.
Mio padre era un marinaio,
partito molti mesi fa.

Non sarà il canto delle sirene,
nel girone terrestre,
ad insegnarci quale ritorno
attraverso alle tempeste,
quando la bussola si incanta,
quando si pianta il motore.
Non sarà il canto delle sirene
ad addormentarci il cuore,
quando l'occhio di Ismaele
si affaccia da dietro il sole,
e nella schiuma della nostra scia
qualcosa appare e scompare.

Non sarà il canto delle sirene
che non ci farà guardare.
Mio padre era un marinaio
e andava a navigare.
Se l'è portato il vento,
se l'è mangiato il mare.
Mio padre era un marinaio,
girava le città.
Mio figlio non le conosce,
ma le conoscerà.

Non sarà il canto delle sirene
che ci addormenterà,
l'abbiamo sentito bene,
l'abbiamo sentito già.
Ma sarà il coro delle nostre donne,
da una spiaggia di sassi.
Sarà la voce delle nostre donne,
a guidare i nostri passi,
i nostri passi nel vento,
e il vento ci prende per vela.
Sarà di ferro la sabbia,
sarà di fuoco la sera.
Ascoltaci o Signore,
perdonaci la vita intera.
Mio padre era un marinaio,
conosceva le città,
partito il mese di febbraio
di mille mesi fa,
mio figlio non lo ricorda,
ma lo ricorderà.
Mio padre era un marinaio,
mio figlio lo sarà.

Это не будет пение сирен,
Что заставит нас влюбиться.
Мы его хорошо знаем,
Мы уже слышали его.
И даже не исхудавшая рука,
Человека или божества.
Это не будет пением сирен,
В беспросветной ночи,
Чтобы отвести нас обратно на наш путь
Где океан возвращается к реке
Где успокаиваются волны,
Где утихает шум.

Это не будет пение сирен,
Послушай нас Господь.
Мой отец был моряком,
Повидал города.
Мой отец был моряком,
Уплывшим много месяцев назад.
Мой сын его не знает,
Мой сын не будет знать его.
Мой отец был моряком,
Уплывшим много месяцев назад.

Это не будет пение сирен,
В земляном водовороте
Указывающее нам как возвращаться
Сквозь штормы,
Когда останавливается компас,
Когда глохнет мотор.
Это не будет пение сирен,
Успокаивающее наше сердце,
Когда око Исмаила
Показывается из—за солнца
И в пене нашего следа
Исчезает и появляется что—то.

Это не будет пение сирен,
Что не позволит нам глядеть.
Мой отец был моряком
И ходил в плавание.
Если его унёс ветер,
Если его поглотило море.
Мой отец был моряком,
Колесил по городам.
Мой сын его не знает,
Но их узнает он.

Это не будет пение сирен,
Что усыпит нас,
Его мы прекрасно слышали,
Его мы знаем уже.
Но это будет хор наших женщин,
С каменистого пляжа.
Это будет голос наших женщин,
Сопровождать наши шаги,
Наши шаги по ветру,
И ветер подхватит нас за парус.
Песок будет в железе,
Будет вечер в огнях.
Послушай нас, о Господи,
Прости нас за всю нашу жизнь.
Мой отец был моряком,
Повидал города.
В феврале уплыл он,
Тысячу месяцев назад,
Мой сын его не помнит,
Но вспомнит он его,
Мой отец был моряком,
Май сын станет им.