Перевод песни Buono come il pane (Adriano Celentano)

Mi picchio la fronte, sembra quasi impossibile
prima d'ora mai mi era successo di svegliarmi davvero
avevo quasi tre anni quando a mordere cominciai
il magnifico frutto della conoscenza
E ricordo che come un sasso - piombai
nel sonno profondo della mia - ipocrisia

E mi ero costruito una bella immagine di ragazzo per bene
di ragazzo che non si arrabbia mai, buono come il pane.

e se qualche volta succedeva bastava solo che io mi pentissi
pensavo con questo di potere sfuggire alla rabbia che c'era in me
che c'era in me
che c'era in me
qualunque cosa facessi di male
colpiva solo la periferia del mio equilibrio
ma nel centro
rimanevo buono
E così continuando a sfuggire la mia rabbia senza mai analizzarla fino in fondo
potevo arrabbiarmi quante volte volevo sì, perché ogni volta dicevo
mi sono arrabbiato ma l'ho fatto per il suo bene..
L'ho ucciso ma per il suo bene... sì oggi sono stato cattivo ma non lo sarò
mai più... e ogni volta proiettavo il mio ideale di "buono" nel futuro
per poter essere malvagio nel presente

E con quest'idea rattoppavo il buco di una bontà
che affogava dentro la mia ipocrisia
perché io non volevo accettare l'altra metà della mia natura
di uomo violento avido di sesso e possessivo.

Ma ora che sono nel centro della mia rabbia
la isolo dal mio corpo e ora sono io che domino lei
che domino lei...
e la posso strumentalizzare
a beneficio
di quella parte buona della mia natura
di ragazzo per bene
buono come il pane...

Quel bel vestito che c'hai
non può nascondere la merda che hai dentro...
di fuori sembri croccante
come il pane fresco mentre dentro di te
c'è il vomito del tuo "io" putrido e puzzolente.

Бью себя по лбу - кажется почти невозможным,
Что никогда прежде мне не удавалось проснуться по-настоящему,
Мне было почти три года, когда начал вкушать
Великолепный плод познания,
И помню, что, как камень, падал
В глубокий сон моего лицемерия.

И построил себе прекрасный образ порядочного парня,
Парня, который никогда не злится, хороший, как хлеб.

А когда несколько раз случалось, хватало одного того, что я об этом сожалел,
Думал, что этим способен избежать ярости,
Что была во мне,
Что была во мне,
Что была во мне,
Что была во мне.
Всё то плохое, что я делал,
Задевало лишь периферию моего равновесия,
А в центре
Я оставался добрым,
Я оставался добрым,
Я оставался добрым.
И так продолжая избегать своей ярости, никогда не анализируя её до самого дна,
Я мог беситься столько раз, сколько хотел, потому что каждый раз говорил:
Я взбешён, но это ради своего же блага...
Я убит, но ради своего же блага... Да, сегодня я плохой, но больше им не буду...
И каждый раз проецировал свой идеал "хорошего" в будущее,
Чтобы мог быть злым в настоящем.

И этой мыслью латал дыру в доброте,
Которая задыхалась в моём лицемерии,
Потому что я не хотел признавать другую половину моей натуры -
Человека жестокого, жаждущего секса и одержимого.

Но теперь, когда я в центре моего бешенства,
Изолирую его от моего тела, и теперь это я властвую над ним,
Властвую над ним...
И могу переориентировать его
В пользу
Той доброй части моей натуры,
Порядочного парня,
Хорошего, как хлеб...

Та прекрасная одежда, которую носишь,
Не может скрыть дерьмо, что у тебя внутри...
Снаружи кажешься хрустящим,
Как свежий хлеб, тогда как внутри тебя
Есть рвота твоего "я", прогнившая и зловонная.